Терроризм — патологическая форма альтруизма
Акты террористов-смертников определяются психологами как "парохиальный альтруизм": человек жертвует собой в интересах группы, с которой он себя отождествляет. Это характерно и для всех социальных животных, например — для пчел и муравьев. Предлагаю рассмотреть данное явление через призму психофизиологии, чтобы понять, почему теракты происходят все чаще и какую роль играет религия.
Альтруизм в человеческой популяции развивался только в комплексе с парохиализмом — враждебностью к чужакам. В условиях постоянных войн с соседями сочетание внутригруппового альтруизма с враждебностью к чужакам обеспечивает наибольшие шансы на выживание группы.
Получается, что такие противоположные свойства человека, как взаимопомощь и воинственность, развивались в едином комплексе, так как ни та, ни другая из этих черт по отдельности не имели бы эволюционной выгоды. В итоге, индивиды с ярко—выраженной склонностью к альтруизму в отношении "своих", в тоже время наиболее агрессивны к "чужакам". Сочетание данных свойств в одной личности обуславливает акты самопожертвования в интересах группы.
Возникновение угрозы для группы является ключевым фактором усиливающим альтруизм по отношению к своим и враждебность к чужакам. Так, например, на фоне конфликта с Украиной среди россиян зафиксировано увеличение альтруистического поведения. Согласно результатам исследования экс-ректора РЭШ С.Гуриева, рост поисковых запросов содержащих "благотворительность", "донорство крови", "усыновление" коррелировал с военным конфликтом по времени и сильнее увеличивался в регионах по мере приближения к территории Украины. В этих же регионах наблюдался наибольший подъем патриотизма и национализма в отношении украинцев.
Не случайно патриотизм и национализм являлись ключевыми инструментами сплочения населения и в фашистской Германии. Однако сегодня сложно представить себе массовую мобилизацию Германии или Франции. Национальная, расовая и конфессиональная структура населения стран слишком неоднородна для включения этих инстинктов для защиты условной "родины". Поэтому концепция глобальных мировых войн теряет свою актуальность и вряд ли имеет место в будущем.
В тоже время в ближневосточных странах национальная и конфессиональная струтуры и культурные традиции, напротив, по-прежнему консервативны. Локальные войны на ближнем востоке в широком смысле — это процессы глобализации в менее развитой среде. Низкий индекс человеческого развития в данных странах не следствие войн, как принято думать, а их причина. Если в слаборазвитом обществе, традиционно живущем по "тем еще законам", прививать принципы свобод и демократии, внедрять современные средства коммуникаций, технологии маркетинга и вооружать ракетами, то очевидно — оно не превратиться завтра же в цивилизацию. Все это кончается войной. Но это естественные и неизбежные процессы глобализации.
Один из результатов перманентных войн — бум миграции беженцев—мусульман в Европу. Оказавшиеся в чуждой для себя среде мусульмане очень остро переживают угрозу своей самоидентификации и принадлежности к группе. Территориальная разобщенность, языковые и культурные барьеры у мусульман—мигрантов подстегивают внутригрупповую сплоченность и альтруизм. Но так как альтруизм неотъемлем от парахиальности, возникают предпосылки для самопожертвования. С этого момента субстрат для теракта готов, и идеологическим лидерам "запрещенных в России организаций" достаточно дать отмашку. Таким образом бум террористических атак совершенными мигрантами с ближнего востока — результат глобализации в данном регионе мира.
В нескольких исследованиях продемонстрировано, что самопожертвование наиболее выражено у мусульман часто посещающих мечети. В тоже время, как оказалось, данное поведение никак не связано с частотой отправления молитв. То есть одобрение актов самопожертвования не связано с верой, но сильно зависит от частоты групповых посещений религиозного учреждения. Случай, когда мусульмане после пятничной молитвы добились освобождения задержанного ОМОНом единоверца, отлично это демонстрирует. Многие из них наверняка находились в России не законно, но готовы были пожертвовать свободой и напали на автобус с ОМОНом, чтобы отстоять единственного человека.
Но, как оказалось, самопожертвенность характерна не только для мусульман. Так, например, в другом исследовании представителям различных конфессий задавали вопрос: «Готовы ли вы умереть за свою веру?». Было показано, что одобрение самопожертвования ярко выражено и у часто посещающих церковь православных русских. Нет, конечно, взрывать русский себя не станет, но уйдет в добровольцы на братоубийственную войну и потеряет там жизнь — это запросто. Однако я здесь существенной разницы не вижу.
Результаты данных исследований подтверждаются и историей — христиане в свое время целыми городами сжигали мусульман и других иноверцев, и за это крестоносцам папа Виктор III обещал прощение грехов и рай после смерти. Поэтому ислам — только одна из групп, очень сплоченная и потому склонная к актам самопожерствования. Поэтому акты смертников исламистов — столь яркий пример парохиального альтруизма. Однако, если посмотреть статистику терактов и прочих "стрелков", то мусульман среди них будет не большинство. Более того, субстратом для сплочения группы может служить не только религия. Основным религиозным культам более 1000 лет, а частота терактов резко возросла лишь в последнее десятилетие.
Таким образом религия — не причина терроризма, а скорее инструмент в руках идеологических и политических лидеров. Ровно такой же инструмент как, например, нацизм в руках Йозефа Геббельса. В стране, где невозможна мобилизация населения по национальному признаку в виду ее многонациональности и многоконфессиональности, инструментом сплочения будут идеи гипертрофированного патриотизма или культа личности. Достаточно добавить в этот коктейль образ врага вроде госдепа и очередная партия пушечного мяса готова к войне.
Говоря языком медицины, терроризм — это болезнь современного, глобального и быстроразвивающегося мирового сообщества. Тем самым я не оправдываю террористов, но пытаюсь донести мысль о том, что столь быстрое развитие и глобализация мира невозможны без кризисов и болезней взросления. Каждый уголок мира сегодня захвачен единым процессом глобализации, но отдельные страны очень неоднородны в уровне развития — отстающим очень больно, так как процесс глобализации требует от них совершенства развитых стран. Та боль, которую чувствуют развитые страны в результате террора, только лишь отголоски той боли, которую переживает сейчас ближний восток. И это еще раз подчеркивает насколько единым организмом является человечество.
Для лечения столь глобальной болезни общества требуются столь же глобальные методы терапии. Думаю, что бесплатное образование и безбарьерный доступ к знаниям — лучший, хоть и не быстрый способ. Я недавно писал про пиратский ресурс, обеспечивающий бесплатный доступ к научным статьям. Журнал Science проанализировал, кто чаще пользуется пиратским ресурсом для взлома платных статей. Лидером оказались ученые и студенты Ирана. Всем хорошо известно, что многие науки и отрасли, включая медицину и образование, хорошо развиты в данной стране. Также хорошо известно, насколько относительно стабилен данный регион ближнего востока. Очевидно, что образование и наука значительно определяет развитость страны и высокий индекс человеческого развития. Вот он — ассиметричный способ борьбы с террором.
