Маргарита ОНИШКО, и.о. директора «Школы медицины катастроф», врач выездной бригады подстанции №1 ГУ ЛНР «ЛРЦЭМП и МК»

К тому моменту врачом на скорой я отработала всего месяц - опыт совсем маленький…

Едем мы с одного вызова на другой, я в голове прокручиваю, что буду делать, как вдруг по пути нашу машину останавливает толпа людей на проезжей части. Передо мной картина: лежит ребенок, вокруг него все бегают. Задаю вопрос: «Что случилось?». Выясняется, что произошла авария, сбили ребенка.

Мы быстро к нему, осматриваю – мальчик без сознания, расширены зрачки, кровь идет изо рта и из носа, по всем симптомам – черепно-мозговая травма. Мы фиксируем шейный отдел позвоночника, фельдшер ставит воздуховод, а я в это время быстро звоню в диспетчерскую, и сообщаю, что мы не едем на тот вызов, потому что остановились на ДТП. И это обязательно нужно было сделать: предупредить, что ты никуда не едешь, что бы они этот вызов могли кому-то отдать. Мы начали оказывать помощь ребенку прямо на месте ДТП, что, конечно, нельзя было делать, ведь, вокруг много людей, все бегают, шумят, на телефоны снимают, пьяный водитель постоянно хватает меня и что-то спрашивает, дети, которых учительница их ругает за то, что они дорогу перебегают в неположенном месте…. Абстрагироваться и вовремя сориентироваться в таком хаосе, конечно, было крайне непросто.

И ситуацию осложнял тот факт, что передо мной ребенок! Я просто растерялась. Спасибо огромное нашей зав. подстанцией №1 на тот момент – Ольге Павловне Акуловой, которая сама позвонила мне и успокоила: «Рита, соберись!». Затем она дала важные советы, один из которых – забрать ребенка в машину, где я, действительно собралась, успокоилась, мы сделали все необходимое и отвезли его в больницу. Да, он был в тяжелом состоянии, но он был жив!

Уже на подстанции мне на встречу вышел наш фельдшер Тимофей Александрович Ульянов, и с улыбкой говорит: «Ну, что – справилась?!». И тут я расплакалась, слезы просто ручьем лились! И, не потому, что «справилась или не справилась», а потому что ребенка сбили почти на смерть. Это был первый такой случай с ребенком на моих глазах. Конечно, это очень тяжело эмоционально. А мальчик через пять дней все-таки умер в реанимации… Но врачи удивлялись, что при травмах, несовместимых с жизнью, он еще столько держался. Вот такая история.

Опять же, на подстанции меня дождалась Ольга Павловна, расспросила обо всем, что-то посоветовала на будущее, за что я ей очень благодарна. Позже она меня спросила: «Ну что, теперь ничего не страшно?», а я говорю: «Да, кроме детей, конечно».

P.S: Я уверена, что каждый медицинский работник, особенно молодой специалист, не должен теряться в сложной ситуации. Так же он обязан обратиться к старшему товарищу за помощью, как в моем случае, ведь этого зависит жизнь пациента.