О жизни и о судьбе, о тонкостях профессии и любимой специальности, о том, что в жизни важнее всего - говорим с замдиректора Луганского центра медицины катастроф, начальником отдела санавиации (ЭПКМПиМК), врачом анестезиологом-реаниматологом Натальей ГАВРИЛЕНКО

Ко Всемирному дню анестезиолога-реаниматолога

Наталья Федоровна, когда вы впервые заинтересовались медициной?

В 10 классе я уже понимала, что меня интересуют естественные науки, и к выпускным экзаменам окончательно поняла, что хочу быть врачом, хотя было направление в педагогический институт. В медуниверситет я не сразу поступила, а только на четвертый год, и всегда мне не хватало одного балла. За это время я окончила медицинское училище с красным дипломом, и ни на минуту не прекращала работу в практическом здравоохранении - два года операционной медсестрой в областном роддоме.

Когда появилось понимание, что хотите стать именно анестезиологом?

Примерно к 4 курсу университета. У меня перед глазами был пример моих старших коллег, работавших на тот момент в Областной больнице. Я всегда понимала, что анестезиологи – это люди, к которым обращаются, когда случаются какие-то очень критичные для жизни ситуации. Из которых, а по опыту старших коллег это было видно, они достойно выходили и выздоравливали их пациенты.

Какие же качества необходимы анестезиологу?

Это очень сложная профессия, для нее нужны определенные черты характера: быстрота принятия решений, умение разумно анализировать, выполнять несколько функций одновременно. Плюс еще честность, собранность, корректность, грамотность и умение спасать человеческую жизнь в критических ситуациях. Это умение делать и руками, и головой, практически, как Гай Юлий Цезарь. У тебя нет времени на раскачивание, на «подумание», на какое-то там, мол, «потом посмотрю, почитаю». Ты должен все знать, уметь, понимать и применять в критических ситуациях.

Тем более, если речь идет о роддоме, где вы работали…

Когда случались такие моменты в моей уже собственной врачебной практике, и я видела рождение детей, у меня всегда на глазах были слезы, потому что понимаешь - ты человеку даешь новую жизнь, спасая и мать тоже. И вот когда происходит чудо спасения, это, конечно, высшее благо.

Есть такие случаи, которые не забыть никогда?

Все, что случается лично с тобой и в операционной, когда ты с пациентом остаешься один на один - никогда не забывается. Мой педагог, профессор, Олег Николаевич Спицын, наша кафедра - учили меня главному – никогда нельзя врать. Однажды у меня был абсолютный отказ аппаратуры (!) На плановой операции… а ты должна доложить ситуацию максимально честно и быстро, не оглядываясь на то, что потом за этим последует. И цена этому - жизнь. Закончилось все благополучно - женщина вышла из состояния гипоксии, но это запомнилось мне на всю жизнь.

В 1999-м вы окончили институт, интернатуру, и магистратуру одновременно. На горизонте виднелись большие перспективы?

На горизонте виделась кандидатская диссертация (!), но ушла я в практическое здравоохранение, о чем ни секунду не пожалела. Хотя, не в моих правилах НЕ заканчивать то, что было начато, но на тот момент, знаете, как это обычно бывает – молодая, рьяная, хочется помогать, работать, но никак не научными трудами заниматься. В итоге по распределению я была направлена в городскую больницу города Счастье. Та практика - 1999 по 2014 гг. - она никогда не забудется. Потому что за спиной у тебя не стоит команда из анестезиологов, ты работаешь один на один. Луганск далеко. Помочь тебе некому. Один анестезиолог на весь околоток, на все Счастье и прилегающие районы.

Звучит нереально…

Да, один. Все оперативные вмешательства, а их довольно много было - на тебе. И ты должен выполнить свою работу так, чтобы уйти домой не оглядываясь. При этом пациенту должно быть комфортно, а послеоперационный период протекать гладко. В моей практике операция однажды длилась 9 часов 45 минут - панкреонекроз, тяжеленная патология. И это была одна из побед, потому что пациент выжил. Даже без инвалидизации приступил к работе, конечно, спустя длительный период восстановительный, после операционный. Это одна из тех патологий, где 99% летальности! В нашем случае была победа всей бригады, потому что выхаживали мы его всем миром.

Вы работали, все шло свои чередом, и наступил 2014 год…

Да, после 2014-го, в связи с военными действиями и с гибелью мужа я была вынуждена уехать из на тот момент подконтрольного Украине Счастья и начать работу в Крыму, в перинатальном центре. И этот опыт тоже дал свои плоды. В августе 2015-го я уже вернулась с мамой и с маленьким ребенком домой в Луганск, приступила к работе в медуниверситете на кафедре анестезиологии ассистентом. Опять же, не прекращая врачебную практику. А потом в 2017-м случилось знакомство с Центром Медицины Катастроф, когда, собственно, меня «заманили» (улыбается)… сначала в оперативно-диспетчерской службе, затем в отделе санавиации. Началась абсолютно другая жизнь.

Вы имеете в виду руководящую работу?

Да. Я не знала организационную работу в такой мере. Но, как бы там ни было, все равно люди, однажды пришедшие в специальность, никогда в жизни ее не забывают. Первая любовь, говорят, она самая сильная. Специальность продолжала себя манить и привлекать. В итоге я вышла на работу в санавиацию, и в Республиканскую больницу в отделение реанимации. Это тоже колоссальный опыт, потому что, отработав практически 15 лет анестезиологом, я пришла в реаниматологию. То, что ты не знал, то, что для тебя было удивительно, нашло свое подтверждение: манипуляции новые, ведение больных совершенно другое. Опыт накапливался и опыт колоссальный по лечению больных, по стабилизации больных, по дальнейшему их жизненному пути, транспортировке, медэвакуации. Когда в 2020 году я уже стала главным врачом Клиники медицины катастроф, естественно, не бросила и врачебную специальность первичную – анестезиолога, продолжая работать начальником отдела экстренной медицинской помощи медицинской эвакуации.

Кажется, жизнь постоянно «подбрасывала» вам какие-то возможности для роста, что ли?

Смена каких-то «картин» в специальности только добавляла опыта. А медицинская эвакуация - это вообще отдельная сфера. Это межбольничные перевозки тяжеленных больных, которые находятся на искусственной вентиляции. Часом крайне нестабильные, а вести надо. То есть это формирование именно клинического мышления, клинического опыта. Рост и в профессиональной анестезиологии, и профессионального организатора происходил как-то у меня одновременно.

Начало СВО стало очередным испытанием…

Однозначно. Для всех и каждого, когда буквально за считанные дни изменилось вообще мировоззрение. Ты уже понимал, что твоя работа нацелена только на спасение жизни раненых бойцов. Наверное, об этом когда-нибудь, находясь далеко на пенсии, в мемуарах кто-то из нас напишет, а может быть, даже это буду я. Жизнь сложная штука… Потому что мы видели такое, которое никто никогда в жизни не видел… Видели, чувствовали, интуитивно понимали. Это трудно передать, но это, видимо, промысел Божий - в нужное время, в нужном месте, нужные люди оказались. И сформировалась такая команда в нашем отделе: никто не ныл, не скулил, все работали и работали вместе, просто на износ 24 часа в сутки.

Где вы брали силы, когда свои ресурсы на исходе?

Основное – это родители. Их уже нет в живых… но у меня всегда была колоссальная поддержка от матери. Если бы не она, я не знаю, как бы было вообще все в моей жизни. Так сложилось, что, помогая другим, я не смогла помочь родному отцу. И мама у меня умерла в отделении реанимации, в больнице, где я работала... но не смогла помочь. А может быть, знаете, как... все что могла, сделала, или у нее закончился жизненный ресурс…

А потом силы появились от того, что ты понимала - твой муж и отец твоего ребенка погиб, защищая интересы республики. И ты ему не могла помочь на тот момент, потому что мы были в другой ситуации. А этим ребятам ты должна помочь, этим раненым бойцам, которые находились на лечении в клинике, которых мы эвакуировали с передовых медицинских госпиталей.

Плюс - силы давал ребенок. У тебя не было времени на сюсюканье, на слезы, на сопли и на чего-то там еще. Ты понимала, что ты пришла домой, у тебя есть ребенок, который хочет видеть мать не нервную и несобранную, а любящую, заботливую, и чтобы дом был полной чашей. Наверное, в первую очередь семья, во вторую - долг. Все равно как бы там ни было, долг, в том числе и профессиональный, имеет место быть. И ты понимаешь, как бы там ни было, ты встал и пошел. Так воспитано, во всяком случае, наше поколение. А уже потом думать о том, как ныть завтра, как нам тяжело, как мы не хотим, как у нас болит голова и так далее.

Вы вообще не допускаете для себя послаблений?

Допускаю. Но этого никто не видит. Иногда. Не часто. Нет, я же говорю, у меня были периоды острого отчаяния, когда казалось, мир рушится. Это было, может, несколько раз. Но потом как-то так, как птица Феникс из пепла - собралась и пошла. Не видит ребенок мой. Я плачу крайне редко, но если я плачу, то я плачу уже конкретно. Последний раз я плакала, когда хоронила мать. В остальном - могу только пустить слезу.

А руководить – тяжело, легко? Или просто интересно?

Это же зависит от качеств человека. Я с первого класса была командиром. Так что для меня это вообще не составляет это никакого труда. Когда ты умеешь организовать три человека, 300 человек или 3000 - это уже не имеет значения. То есть важно понимать и уметь распределять свое время, свои полномочия делегировать людям. Все приходит с опытом, наверное, как-то формируется, закаляется «в боях».

Чему учитесь у коллег, подчиненных?

Это непрерывный процесс. И у коллег, и у подчиненных учусь. У кого-то опыта набираюсь в специальности, в частности, реаниматологии. Кто-то лучше владеет какими-то техническими манипуляциями. У нас команда, а по-другому не работает система. Ты подбираешь людей, которые будут понимать тебя с полуслова. Так работает и анестезиология. У тебя должна быть медсестра такая, которая тебя понимает с полувзгляда, с полужеста, когда нет ни времени, ни лишних слов. Мы учимся друг у друга взаимоуважению и доверию, терпимости.

А подчиненных своих я учу, опять, же, как меня учили – никогда не врать. И студентам говорю тоже самое. Иначе я не сумею не вам помочь, не пациенту.

Что пожелаете коллегам в профессиональный праздник?

Выздоравливающих пациентов, никогда не гаснущего клинка и уверенности в том, что все-таки анестезиология – это самая лучшая специальность. И более того, если бы пришлось выбирать еще раз, я бы все равно выбрала ее. И я уверена, что каждый из нас так скажет, потому что анестезиолог анестезиологу - анестезиолог. Это одна из десяти наших заповедей, которая очень емко описывает все то, что происходит в нашей анестезиологической среде.

ЛуганскийЦентрМедициныКатастроф