Новости
Гемостатические средства — лекарственные средства, способствующие остановке кровотечений. Все гемостатики, в зависимости от механизма действия, подразделяются на три большие группы:
- ингибиторы фибринолиза (антифибринолитики);
- средства, усиливающие свертывание крови (коагулянты);
- средства, понижающие сосудистую проницаемость.
Рисунок 1 | Классификация гемостатиков.
1. Ингибиторы фибринолиза.
В клинической практике широкое распространение получили две группы препаратов ингибиторов фибринолиза: естественные ингибиторы фибринолиза (апротинин и его аналоги) и синтетические ингибиторы фибринолиза (аминокапроновая кислота, аминометилбензойная кислота, транексамовая кислота).
Апротинин — полипептид, получаемый из легких, поджелудочной и околоушной желез крупного рогатого скота, действующий аналогично α2-антиплазмину. Апротинин разрушает свободный плазмин, практически не взаимодействует со связанным плазмином, а также угнетает активацию тромбоцитов. Являясь сериновой протеазой, апротинин блокирует калликреин-кининовую систему путем разрушения калликреина, снижает активность отдельных протеолитических ферментов, таких как: трипсин, химотрипсин, кининогеназа. Изначально препарат был включен в рекомендации по лечению острого панкреатита и панкреонекроза, однако не подтвердил свою эффективность, и показания к его применению были пересмотрены.[1]
Аминокапроновая кислота – 6-аминогексановая кислота — синтетическое производное лизина. Присоединяясь к лизин-связывающему участку плазминогена, аминокапроновая кислота обратимо блокирует процесс фибринолиза, снижает активность стрептокиназы, урокиназы, тканевых киназ, калликреина, трипсина и гиалуронидазы. Аналогичным фармакологическим эффектом обладает производное аминокапроновой кислоты — аминометилбензойная кислота, отличающаяся улучшенной фармакокинетикой. Аминокапроновая кислота снижает активность тромболитических препаратов и может быть использована для нейтрализации их эффекта.
Транексамовая кислота — транс-4-(аминометил)-циклогексанкарбоновая кислота — обратимо блокирует эффект плазминогена, адгезию лейкоцитов и тромбоцитов на поверхность тромба за счет конкурентного ингибирования активатора плазминогена. Оказывает противоаллергическое и противовоспалительное действие посредством подавления образования кининов и других активных пептидов, участвующих в аллергических и воспалительных реакциях. По мощности антифибринолитического действия транексамовая кислота значительно превосходит аминокапроновую кислоту. Активность препарата в плазме сохраняется на протяжении 7-8 часов, в тканях — до 17 часов.[2]
У больных с высоким риском массивной кровопотери в плановой хирургии (сердечно-сосудистая хирургия, травматология и ортопедия, трансплантология) применение ингибиторов фибринолиза уменьшает интраоперационную кровопотерю и снижает потребность в трансфузии донорской крови. На протяжении 20 лет проводилось множество исследований, результаты которых были неоднозначны: мнения склонялись то в пользу апротинина, то в пользу синтетических производных лизина.
В 2007 году компания Bayer завершила исследование BART (Blood conservation using antifibrinolytics in a randomized trial), в котором было изучено действие апротинина у кардиохирургических больных высокого риска. Исследователи выявили большой риск летальных исходов и осложнений при использовании апротинина. В группе апротинина количество больных с массивной кровопотерей было несколько меньше, но 30-дневная летальность на 50% превышала аналогичный показатель в других группах.[3]
После публикации результатов BART компания Bayer уведомила Управление по контролю за качеством пищевых продуктов и лекарственных средств США (FDA) о намерении изъять апротинин с рынка. Показания к назначению были пересмотрены, и препарат был исключен из списка безопасных лекарственных средств.
Огромный мета-анализ позволил сделать вывод, что транексамовая кислота обеспечивает такое же снижение периоперационной трансфузии, какое наблюдается при использовании апротинина, но более безопасна. Согласно рекомендациям Европейского общества анестезиологов по ведению пациентов с массивной периоперационной кровопотерей (2013 г.), при массивном кровотечении рекомендуется применение транексамовой кислоты (20-25 мг/кг); она может быть введена повторно или применяться в виде пролонгированной инфузии (1-2 мг/кг/ч).[4]
2. Препараты, усиливающие свертывание крови
Среди средств, повышающих скорость свертывания крови, выделяют: средства системного действия и для местного применения. К препаратам системного действия относят непрямые коагулянты (фитоменадион, менадиона натрия бисульфит) и коагулянты прямого действия (факторы свертывания: концентрат протромбинового комплекса, эптаког альфа).
Менадиона натрия бисульфит — синтетический водорастворимый аналог витамина К3. Субстратно стимулирует витамин K-редуктазу, активирующую витамин К и обеспечивающую его участие в печеночном синтезе витамин K-зависимых плазменных факторов гемостаза (II, VII, IX, X). Фитоменадион является синтетическим структурным аналогом витамина К1, обладает большей активностью и более ранним началом реализации эффектов (через 6-10 часов после перорального применения, против 18-24 часов у менадиона натрия бисульфита). Данная группа препаратов показана для коррекции нарушений системы гемостаза, вызванных дефицитом витамина К1, передозировкой антикоагулянтов непрямого действия (варфарина), а также для предоперационной профилактики кровотечений.
Концентрат протромбинового комплекса (КПК) — лекарственный препарат, содержащий факторы II, VII, IX, X, а также следовые концентрации антитромбина III, гепарина, протеинов С и S. Основным показанием к применению КПК служит коррекция приобретенного дефицита витамин К1-зависимых факторов в экстренных ситуациях (кровотечение, экстренная операция). Помимо этого, КПК широко используется как средство для лечения и профилактики кровотечений у пациентов с врожденным дефицитом одного из К1 зависимых факторов свертывания (врожденная гипопротромбинемия, врожденный дефицит фактора Стюарта – Прауэра).[5]
Эптаког альфа — рекомбинантный активированный VII фактор свертывания. Механизм действия препарата заключается в прямой активации фактора Х на поверхности активированных тромбоцитов. Это вызывает «тромбиновый взрыв» независимо от имеющейся концентрации факторов VIIIa и IXa. В результате образуется стабильный фибриновый сгусток. Считается, что эптаког альфа инициирует гемостаз только в месте повреждения ткани и не вызывает системной активации механизмов свертывания. Препарат был разработан для лечения кровотечений и проведения хирургических вмешательств у пациентов с наследственной или приобретенной гемофилией и высоким титром ингибитора факторов свертывания VIIIa или IXa. Его применение у пациентов с массивным кровотечением можно сформулировать согласно рекомендациям ESA (2013): «Применение рекомбинантного фактора VII возможно только при кровотечениях, которые не могут быть устранены хирургическими методами или путем комплексной гемостаз-корригирующей терапии». Необходимо серьезное обоснование для применения данного препарата [6].
3. Местные гемостатики
Местные гемостатики используются для остановки капиллярных и паренхиматозных кровотечений преимущественно в неотложной хирургии и стоматологии. Данная группа включает в себя широкий спектр препаратов с различным механизмом действия.
Препараты на основе желатина, получаемого из свиной кожи, существуют в трех формах: пленка, губка и порошок. Желатин чрезвычайно гигроскопичен, и за счет этого свойства он абсорбирует влагу, увеличиваясь в размерах и заполняя тканевой дефект. Существуют комбинации желатина с тромбином, которые помимо пассивного гемостатического эффекта напрямую запускают коагуляционный каскад и активируют тромбоциты в месте нанесения. Желатин разрушается протеиназами в течение 4-6 недель. Несмотря на абсолютную индифферентность, желатин может служить в качестве хронического очага инфекции. Помимо этого, одним из существенных недостатков данных препаратов является отсутствие прочных связей с окружающими тканями [7].
Тромбин является естественным компонентом свертывающей системы крови. Раствор тромбина используют только местно при капиллярных или паренхиматозных кровотечениях в ходе нейрохирургических вмешательств, операций на печени и почках, в стоматологической практике. Попадание тромбина в крупные кровеносные сосуды может вызвать распространенный тромбоз [7].
Окисленная целлюлоза выпускается в виде пленок, сеток, пучков и губок. Данный биологический агент играет роль субстрата для агрегации тромбоцитов и активации механизмов гемостаза. Целлюлоза значительно снижает рН среды, что приводит к лизису эритроцитов с образованием кислого гематина, который формирует дополнительный искусственный сгусток. Помимо этого окисленная целлюлоза обладает антибактериальным эффектом, в том числе в отношении антибиотикорезистентных микроорганизмов [7].
Микрофибриллярный коллаген, производимый из кожи крупного рогатого скота, имеет ряд преимуществ перед остальными топическими биологическими кровоостанавливающими агентами, среди которых: быстрый гемостатический эффект, минимальная реактивность тканей и высокая способность к реабсорбции. Аналогично целлюлозе, микрофибриллярный коллаген является матрицей для активации тромбоцитов, агрегации и образования тромбов [7].
Подвидом местных кровоостанавливающих средств являются гемостопы, получившие большое распространение в военной медицине. Это препараты внешнего воздействия, которые почти не влияют на свертывающую и противосвертывающую системы крови. Многообразие форм выпуска обеспечивает удобство применения в полевых условиях и полностью удовлетворяет потребностям оказания неотложной помощи при любых кровотечениях. На сегодняшний день наиболее эффективным средством считается хитозан.
Хитозан – это полисахаридный биополимер, получаемый из хитиновых панцирей ракообразных. Кровоостанавливающий эффект данного вещества достигается путем связывания хлопьев хитозана с отрицательно-заряженными эритроцитами и образования гелеобразного сгустка в месте контакта с кровью. Среди преимуществ препаратов на основе хитозана выделяют его антимикробные свойства, длительный срок хранения, стабильность при перепадах температур и безопасность при наружном использовании [8].
Наиболее известным представителем группы средств, понижающих сосудистую проницаемость, является этамзилат. Гемостатический эффект данного препарата обусловлен активацией тромбопластина в месте повреждения сосудов микроциркуляторного русла и снижением синтеза простациклина PGI-2 в эндотелии сосудов, что в конечном итоге приводит к усилению адгезии и агрегации тромбоцитов, остановке или уменьшению кровоточивости. За счет антигиалуронидазного действия этамзилат обладает ангиопротективным эффектом, улучшает микроциркуляцию и нормализует проницаемость сосудистой стенки при патологических процессах [9].
Таблица 1 | Характеристика местных гемостатиков.
такой инициативой выступил минздрав, подготовив изменения в Порядок оказания медпомощи взрослому населению по профилю "анестезиология и реаниматология".
Также на базе краевой, республиканской, областной или окружной больницы, оказывающей круглосуточную стационарную помощь, либо в структуре регионального сосудистого центра может появиться консультативный Центр анестезиологии-реаниматологии.Туда будет стекаться информация обо всех угрожающих жизни состояниях, к которым относятся: шок III-IV степени, кома II-III степени, обильная кровопотеря, острая сердечная или сосудистая недостаточность, острый панкреонекроз, дыхательная недостаточность тяжелой степени, сепсис или перитонит, эмболия, отравление химическими или биологическими веществами, различные виды асфиксии, удар электротоком, обезвоживание, истощение и многие другие состояния.
Главная задача такого центра, который будет работать круглосуточно, - это экстренная очная или заочная консультация коллегам-реаниматологам и другим врачам, которые столкнутся с угрожающими жизни пациентов состояниями. Последняя может быть предоставлена как по телефону, так и с помощью видеоконференций. В центре будут свои бригады скорой помощи в составе врача-анестезиолога-реаниматолога и медицинской сестры-анестезиста. Они смогут выезжать в те стационары, где находятся тяжелые больные, и либо на месте оказывать всю нужную помощь, либо перевозить уже на реанимобилях в специализированные учреждения.
По мнению директора Института экономики здравоохранения НИУ "Высшая школа экономики" Ларисы Попович, эти инициативы вряд ли найдут понимание в регионах. "Организация реанимационных палат в составе приемных отделений дело затратное. Поэтому местные бюджеты могут не потянуть", - считает Попович. Но при этом соглашается, что сегодня приемные отделения не справляются с тем разнообразием состояний, в которых туда поступают пациенты. "У нас люди долго ждут своей очереди в приемных отделениях. И далеко не везде эти отделения совмещены с экстренной диагностикой, поэтому модернизировать их необходимо", - уточняет эксперт.
При этом академик Российской академии наук, доктор медицинских наук Сергей Багненко добавляет, что отдельные противошоковые палаты - это все-таки излишняя мера. Само понятие "противошоковая палата" появилось в военные годы, когда нужно было оказывать экстренную помощь раненым и тяжело травмированным бойцам. И с тех пор предназначение таких палат, которые существуют в европейских клиниках, не менялось. Там оказывают экстренную помощь при серьезных травмах, когда человек впадает в состояние шока из-за сильнейшей боли и потери крови. "Просто наши приемные отделения должны превратиться в отделения скорой помощи. Думаю, этого вполне будет достаточно", - добавляет академик.
Врачи в ужасе от количества людей, которые с помощью Интернета занимаются самолечением. Но иногда Всемирная сеть может оказать помощь тем, кто пытается поставить себе диагноз по симптомам.
В четырёх российских регионах – Санкт-Петербурге, Ленинградской области, Москве и Татарстане – стартует второй этап проекта по ранней диагностике болезни Бехтерева, или анкилозирующего спондилоартрита. Основная цель программы – выявление новых случаев на самых первых стадиях, когда потенциальные больные только ищут симптомы своего состояния в Интернете. Главная особенность проекта – в сотрудничестве с тремя ведущими медучреждениями страны его запускают пациенты: те, кто не понаслышке знает об этом заболевании.
Неверный диагноз. Итог – инвалидность
Наблюдения врачей из НИИ ревматологии имени В. А. Насоновой говорят о том, что при болезни Бехтерева даже на приём к терапевту люди приходят только через 15 месяцев после дебюта – появления первых симптомов. В случае со спондилоартритом – это боли в спине и суставах, ограничение подвижности. Обычно такие признаки связывают с остеохондрозом или неврологическими нарушениями, поэтому часто терапевт даёт направление не к ревматологу, а к неврологу или ортопеду. В результате у нужного специалиста пациент оказывается лишь спустя 70 месяцев после начала заболевания, что ведёт к потере драгоценного времени, когда недуг проще остановить и избежать серьёзных осложнений.
«Моя история развивалась именно по такому сценарию, – говорит президент Межрегиональной общественной благотворительной организации инвалидов «Общество взаимопомощи при болезни Бехтерева» Алексей Ситало. – Спондилоартрит проявил себя, когда мне было 13, но верный диагноз был поставлен лишь в 20 лет. Без должного лечения болезнь прогрессировала очень быстро, и из-за этого уже в 22 года мне пришлось заменить тазобедренный сустав».
Интернет выведет на нужного специалиста
Печальный пациентский опыт стал для Общества взаимопомощи при болезни Бехтерева поводом к тому, чтобы реализовать проект по раннему выявлению спондилоартрита. Как известно, сейчас многие первым делом идут не в поликлинику, а в Интернет, пытаясь самостоятельно поставить себе диагноз. Именно на таких пациентов и рассчитана разработанная программа.
Совместно с экспертами по спондилоартриту организаторы проекта проанализировали наиболее частые поисковые запросы тех, кто обеспокоен характерными болями в спине и суставах. В общей сложности было выделено 1500 слов и словосочетаний.
«Мы запускали пробные кампании в прошлом году, – продолжает Алексей Ситало. – Результаты не очень утешительные для нашей системы здравоохранения. Оказалось, что из 1000 прошедших тест более 600 нуждаются в консультации ревматолога».
Как говорит глобальная статистика, в мире около 1% населения страдает от болезни Бехтерева. По данным Мин¬здрава РФ, в стране 33 тысячи человек, по клиническим данным – около 140 тысяч. Если же провести подсчёты согласно мировой статистике, пациентов должно быть около 1,5 млн. Скорее всего, некоторые из них сейчас безуспешно лечатся от других заболеваний. И поставить им правильный диагноз – одна из важнейших задач. Первый этап проекта предоставил статистические данные, в каком направлении можно вести дальнейшую работу. Так, опрос показал, что помимо поражений позвоночника, тазобедренного сустава и других скелетных проявлений многие также сталкиваются с воспалительными заболеваниями кишечника, псориазом и болезнями глаз.
Не упустить окно возможностей
«Мы запускаем второй этап нашего большого проекта. Здесь мы задействуем не контекстную рекламу, а медицинских специалистов: офтальмологи будут направлять на наш сайт пациентов, у которых есть предрасположенность к болезни Бехтерева или симптомы воспалительных болей в спине. К проекту подключены эксперты Высшей школы экономики. Мы хотим подсчитать, насколько экономически эффективна подобная работа для предотвращения инвалидизации в масштабе четырёх регионов. Мой пример красноречиво показывает, что такое высокая активность болезни и как важно не упустить терапевтическое окно возможностей – короткое время, когда благодаря системному подходу к лечению заболевания можно избежать тяжёлых последствий. Лечебная физкультура и своевременное лечение, в том числе с использованием высокотехнологичных препаратов, помогают пациентам сохранять здоровье, а государству – уйти от лишних трат», – подытоживает президент Общества взаимопомощи при болезни Бехтерева.
Речь идет о препарате этрипамил, являющимся короткодействующим антагонистом кальция (Milestone Pharmaceuticals), в виде назального спрея. Данная форма введения обеспечивает очень быстрое попадание лекарственного препарата в кровь и характеризуется отсутствие проблем с всасыванием и печеночным метаболизмом. Важным плюсом является тот факт, что пациент может вводить такой препарат себе самостоятельно.
Результаты исследования 2 фазы данного препараты были опубликованы в журнале JACC. В работе оценивались эффективность и безопасность этрипамила в разных дозах в сравнении с плацебо у пациентов с пароксизмом наджелудочковой тахикардии. У пациентов индуцировали пароксизм тахикардии и если тахикардия оставалась устойчивой в течение 5 минут, интраназально вводили плацебо или этрипамил. Изучались 4 дозы препарата.
Синусовый ритм в течение 15 минут был восстановлен у 35% пациентов, получивших плацебо, 65% пациентов, получивших этрипамил в дозе 35 мг, 87% - этрипамил в дозе 70 мг, 75% - этрипамил в дозе 105 мг, и 95% - этрипамил в дозе 140 мг. Оптимальное соотношение эффективности и безопасности было получено для дозы 70 мг. Эту дозу будут получать пациенты в уже стартовавшем исследовании 3 фазы.
При успешном завершении исследования 3 фазы появится новая возможность для купирования наджелудочковой тахикардии пациентами самостоятельно. Это средство окажется актуальным для пациентов с редкими пароксизмами, у которых проведение катетерной аблации или постоянный профилактический прием антиаритмиков затруднителен по той или иной причине.
овая форма клеток, получившая название «скутоид», обеспечивает гибкость тканей эпителия при формировании органов. В перспективе результаты работы пригодятся при создании искусственных органов для трансплантации.
Ученые из Испании и США обнаружили ранее неизвестную геометрическую структуру, изучая особенности упаковки клеток эпителиальной ткани эмбрионов. Новую фигуру назвали скутоидом (scutoid). Исследование опубликовано в журнале Nature Communications.
Эпителий выстилает поверхность органов и внутренние полости тела, его клетки плотно прилегают друг к другу — межклеточного вещества между ними очень мало. Это качество принципиально важно для развития эмбриона: плотная ткань может легко изгибаться без повреждений по мере развития и роста органов. Авторы более ранних исследований считали, что клетки эпителия имеют форму призмы, «бутылки» или усеченной пирамиды.
Авторы новой работы смоделировали наиболее эффективные способы плотной упаковки клеток. Для этого использовали диаграмму Вороного — метод разбиения плоскости, при котором одна и та же точка будет ближайшей для всех точек, входящих в определенную ячейку. При моделировании ячейки диаграммы играли роль апикальной («наружной») поверхности клеток эпителия. Затем «семена» диаграммы — точки, вокруг которых строятся ячейки, — спроецировали на изнанку эпителия: эта часть клеток прилегает к базальной мембране, отделяющей эпителий от соединительной ткани.
Модель показала, что в плотной ткани должны присутствовать не только «призмы» и «бутылки», но и клетки более сложной формы. У одного из оснований такой фигуры насчитывалось шесть граней, у другого — пять, так как на боковой поверхности располагалась дополнительная треугольная грань. Фигура получила название «скутоид» в честь щитка насекомых (лат. scutellum), треугольной хитиновой пластины, хорошо заметной на спинке жуков и клопов.
Исследователи выяснили, что скутоиды действительно присутствуют в слюнных железах дрозофил и тканях зародышей рыб данио-рерио. Ученые считают, что эти структуры можно найти и в эпителии человека. Дальнейшее изучение скутоидов позволит усовершенствовать методы выращивания искусственных органов для пересадки.
Ранее исследователи из Нидерландов получили из стволовых клеток эмбрионы без яйцеклетки и сперматозоидов.
Робот-хирург и роботы-манекены, у которых бьется сердце, скачет давление, а зрачки реагируют на свет, — это тренажеры в симуляционном центре в московской больнице им. Боткина. На них учатся спасать раненных в авариях, делать многочасовые операции и принимать роды. Корреспонденты ТАСС побывали в классах, похожих на площадки для съемок фильмов-катастроф или популярных ситкомов про врачей, чтобы узнать, как эти технологии меняют медицину.
Спасти рядового "Умника"
За дверью с вывеской "Медицина катастроф" находится комната, стилизованная под станцию метро "Арбатская", на которой, по сценарию, поезд сошел с рельсов. Вместо одной стены здесь покореженный вагон с разбитыми окнами и дверьми. Внутри застыли пассажиры с открытыми ртами, перекошенными от ужаса. Посреди платформы лежит манекен, на первый взгляд — обычная пластиковая кукла. У другой стены — стулья, где нервничают люди в белых халатах.
"Чтобы сделать искусственное дыхание — нужно запрокинуть голову пострадавшего", — объясняет им преподаватель Людмила Байчорова. Она садится на коленки перед манекеном, берет его за подбородок и укладывает голову в правильное положение. Под подбородком у него показывается дыра, в ней видны провода.
Это робот "Умник". Он дышит, у него бьется сердце. Но сейчас он не подает признаков жизни. У слушателей курса два дня, а точнее 18 часов, чтобы научиться реанимировать его максимально быстро. Они по очереди выходят в центр комнаты.
— Мужчина-мужчина, что с вами? — первая слушательница хлопает по щеке робота. Нащупывает пульс на шее. Считает до десяти. Просит, обращаясь в толпу: "Девушка, вызовите скорую помощь".
— Стоп. Сначала хорошо, но пока вы считали, люди прибежали и начали помогать. Что надо было сделать? — спрашивает Байчорова.
— Объявить, чтобы не подходили! — подсказывают из зала.
— Не забываем, — кивает преподаватель.
При таких происшествиях не бывает тишины, как в классе. Инженер, наблюдающий за группой, включает спецэффекты. Свет гаснет почти полностью, из динамиков кричат: "На помощь!" Слушательница делает массаж сердца, включает дефибриллятор, чтобы дать разряд, делает искусственное дыхание. На поясе "Умника" есть табло — световой индикатор: он отображает сердцебиение, дыхание. Спустя несколько секунд на индикаторе поднимается белый столбик — курсантке удалось восстановить дыхание "пациента".
"Еще у робота поднимается грудная клетка, когда все получилось. Все очень реалистично, — говорит Людмила Байчорова. — Мы здесь обучаем работающих медиков. Они, конечно, умеют оказывать неотложную помощь. Но они по работе не сталкиваются с медициной катастроф. Есть, допустим, слушатели из психиатрических клиник. Мы учим, чтобы при необходимости они не растерялись, а делали все правильно. Искусственное дыхание, например, — это не так просто. Если воздух пойдет не в легкие, а в желудок — у пациента будут осложнения. Нельзя паниковать".
Слушатели имеют дело с реальными медприборами. "Это настоящий дефибриллятор — кстати, продвинутый: он анализирует состояние пациента, подсказывает действия, — говорит преподаватель. — Такие приборы создавались, чтобы ими могли пользоваться обычные люди без медицинского образования. А медикам они упрощают жизнь. Технологии помогают как в обучении, так и в работе".
Использование ципрофлоксацина и других антибиотиков класса фторхинолонов может привести к нарушению нормальных функций соединительной ткани, включая разрыв сухожилий, тендинит и отслойку сетчатки. Эти наблюдения, о которых сообщалось в ряде журналов, привели к появлению в аннотации к препаратам так называемого предостережения в черной рамке о потенциально опасных побочных эффектах.
Исследования также предполагали, что могут быть задействованы и другие типы соединительных тканей. В первую очередь это касается аорты – кровеносного сосуда, состояние которого в значительной степени зависит от целостности компонента соединительной ткани, называемого внеклеточным матриксом. Два ретроспективных клинических исследования рассмотрели возможную связь между фторхинолонами и сердечно-сосудистыми проблемами.
«Они обнаружили, что пациенты, которые получали фторхинолоны, имели более высокий риск развития аневризмы (образования шарообразных областей в аорте, ослабляющих целостность сосуда), разрыва или расслоения (нарушения целостности стенки), чем пациенты, которые не получали антибиотики. Это вызвало важные опасения», – рассказал доктор Скотт А. ЛеМайр (Scott A. LeMaire), профессор хирургии, молекулярной физиологии и биофизики Медицинского колледжа Бейлора (Baylor College of Medicine), США.
Хотя исследования указали на связь между группой фторхинолонов и повышенным риском развития аортальных заболеваний, они не доказывают, что именно антибиотики вызывают проблемы. Для определения, существует ли причинно-следственная связь, ученые провели эксперимент на лабораторных мышах.
Мыши с нормальными или умеренно напряженными аортами получали либо ципрофлоксацин, либо плацебо, и через четыре недели исследователи смотрели на состояние их аорты.
По результатам, у мышей с нормальными аортами, получавших ципрофлоксацин, не было выявлено значительного отрицательного воздействия на аорту. У 45% мышей с умеренно измененными аортами, которые получали плацебо, обнаружилась аневризма и расслоение аорты, у 24% – расслоение аорты, случаев разрыва аорты не было. Что касается мышей с умеренно измененными аортами, получавших антибиотик, 79% из них имели аневризму и расслоение аорты, 67% – расслоение аорты, а 15% – фатальный разрыв аорты.
Таким образом, исследование показало, что воздействие ципрофлоксацина приводит к более быстрому и тяжелому прогрессированию болезни.
«Наши результаты подтверждают обеспокоенность, вызванную предыдущими ретроспективными клиническими исследованиями, и предполагают, что ципрофлоксацин и другие антибиотики того же класса следует использовать с осторожностью у пациентов с дилатацией [расширением] аорты», – резюмировала старший автор исследования, доктор Ин Х. Шен (Ying H. Shen), директор Лаборатории исследований заболеваний аорты и адъюнкт-профессор хирургии в Медицинском колледже Бейлора.
