Новости
Сравнивались показатели по таким направлениям, как оценка скорости работы скорой помощи, оценка доступности помощи и ее достаточности в городе, а также удовлетворенность пациентов. Первое место в рейтинге заняла скоропомощная служба Берлина. За Москвой следуют Нью-Йорк, Париж и Сингапур.
Также в исследовании участвовали Лондон, Рим, Шанхай, Гонконг, Дели, Сеул, Токио, Сан-Паулу, Мехико и Йоханнесбург.
Среднее время ответа оператора московской скорой помощи составляет 4 секунды. Для сравнения: в Берлине и Риме такой показатель – 9 секунд, в Лондоне – 20 секунд, в Нью-Йорке – 1 минута 10 секунд. Минимальное время от регистрации обращения до выезда бригады в московской службе – 2 минуты 30 секунд. В Нью-Йорке подобный показатель составляет 5 минут, в Лондоне – 7 минут 24 секунды.
При этом среднее время регистрации обращения в московскую «скорую» составляет 1 минуту 42 секунды. На первом месте по данному показателю Берлин (1 минута), на третьем – Нью-Йорк (1 минута 52 секунды).
В PwC отмечают, что бригады московской скорой помощи быстрее остальных приезжают к месту вызова. С момента поступления звонка до приезда проходит в среднем 14 минут 34 секунды. В Лондоне «скорая» приезжает за 17 минут 13 секунд, в Нью-Йорке – за 17 минут 55 секунд, в Берлине – за 21 минуту 9 секунд.
По количеству бригад на 100 тысяч жителей первое место занял Лондон с показателем 38,1 бригады. Далее следуют Москва (8,2 бригады) и Гонконг (5,2 бригады). Индекс удовлетворенности работой скорой помощи в Москве составил 95% (второе место в рейтинге). В Париже этот показатель равен 96%, в Нью-Йорке – 94%.
Кроме того, Москва заняла второе место по эффективности организации оказания скорой медицинской помощи, уступив Берлину. При этом по оснащенности московская ССМП находится на третьем месте (на первом – Берлин, на втором – Йоханнесбург).
По данным Федерального казначейства, доходы Станции скорой и неотложной медицинской помощи им. А.С. Пучкова, подведомственной Департаменту здравоохранения Москвы, в 2018 году составили более 25,2 млрд рублей.
В августе 2019 года Минздрав РФ представил статистический сборник с основными показателями здравоохранения за 2018 год. В целом по стране бригады скорой помощи приезжали на место вызова менее чем за 20 минут в большинстве случаев (89,4%). Самая высокая доля случаев, когда пациентам приходилось ожидать скорую помощь более часа, была зафиксирована у профильной службы Главного медицинского управления Управделами Президента РФ (10,76% случаев), а также в Томской (10,34%), Самарской (10,13%) и Тверской (9,44%) областях.
За менее чем 20 минут до места вызова в 2018 году доезжали бригады в Ингушетии (99,6% случаев), Калмыкии (99,5%), Чувашии (98,9%), Москве (98,1%), Ямало-Ненецком АО (97,7%), Кабардино-Балкарии (97,5%) и Ненецком АО (97,1%). При этом больше всего пациентов скончались в автомобилях московских «скорых» – 811 летальных случаев на 3,88 млн выездов.
Подробнее: https://vademec.ru/news/2019/10/17/moskovskaya-skoraya-zanyala-vtoroe-mesto-v-reytinge-effektivnosti-sredi-megapolisov/
Для педагогического состава колледжа технологий и дизайна ЛНУ имени Тараса Шевченко 15 октября была проведена лекция на тему «Неотложные и жизнеугрожающие состояния. Первая помощь». Занятие провел инструктор-преподаватель учебно-тренировочного отдела Центра.
Теоретическая часть лекции включала в себя сведения о принципах и правилах оказания первой помощи до приезда медиков, которые при правильном их применении дают пострадавшему реальный шанс на успешный исход в непредвиденной ситуации. Другая часть мероприятия заключалась в демонстрации практических действий и навыков при оказании помощи.
Так, инструктором-преподавателем на манекене было показано проведение непрямого массажа сердца и искусственной вентиляции легких, после чего все желающие смогли опробовать свои силы в проведении сердечно-лёгочной реанимации. Кроме того, слушателям рассказали о правильной иммобилизации конечностей при переломах, показав при этом, какими подручными средствами можно воспользоваться, оказывая помощь. Присутствующие осваивали полученные знания на практике.
Занятие вызвало интерес у работников колледжа, полученные знания и практический опыт не утратят своей актуальности и всегда могут быть полезными в жизни.
Если в течение двух недель человек постоянно чувствует подавленность, апатию, сниженное настроение, повышенную утомляемость, ничего не приносит ему удовольствие, то, скорее всего, у него депрессия. В этом случае следует обратиться к врачу, который поставит диагноз и назначит курс лечения.
История изучения депрессии
Симптомы депрессии были описаны еще во времена Гиппократа. Правда, в Древней Греции эту болезнь называли меланхолией (в переводе — «черная желчь»). Считалось, что уныние и грусть развиваются из-за переизбытка желчи в организме. Гиппократ описывал меланхоликов как людей, которые «боятся света и избегают общения, они полны всевозможных опасностей, жалуются на боли в животе, словно их колют тысячами иголок». В те времена болезнь лечили диетами и лекарственными травами.
Важный вклад в понимание и описание депрессии внесли Сократ и Платон, древнегреческие мыслители-стоики, которых относят к первым «когнитивным терапевтам». Они полагали, что «людей расстраивают не вещи, а представления о вещах» и что меланхолию нужно лечить с помощью философской беседы (диалог Сократа сегодня является ведущей техникой современной когнитивно-поведенческой психотерапии).
В Средние века меланхолию считали не только болезнью, но и грехом и предлагали лечить ее с помощью физического или умственного труда, а также молитв.
В конце XVI — начале XVII века в Англии выходят фундаментальные научные труды о депрессии: «Трактат о меланхолии» Тимоти Брайта (1586) и «Анатомия меланхолии» Роберта Бертона (1621). В этот период болезнь называют королевской или елизаветинской, подчеркивая важное влияние таких психосоциальных факторов, как праздность, одиночество, повышенная религиозность.
Английский историк психиатрии Герман Берриос в книге «История психических симптомов: описательная психопатология с XIX века» пишет, что в XVIII веке под меланхолией понимали в первую очередь нарушения мышления и искаженное представление о каких-либо отдельных событиях, включая бредовые идеи. Грусть и сниженное настроение не входили в число обязательных симптомов меланхолии. Непсихотическая депрессия в XVIII веке не относилась к меланхолии, скорее называлась сплином, ипохондрией, неврозом, нервным расстройством. В 1820-х годах от термина «меланхолия» начинают отказываться. Все более популярным становится заимствованный из кардиологии термин «психическая депрессия» (от латинского глагола deprimere — ‘давить, угнетать’), под которым в первую очередь понимают сниженное настроение.
Антидепрессанты
Эра психофармакологической терапии началась в середине XX века. Первым в 1950-х годах был синтезирован трициклический антидепрессант имипрамин. Примерно в то же время были открыты антидепрессивные свойства ингибиторов моноаминоксидазы (иМАО). Антидепрессивный эффект трициклических антидепрессантов (ТЦА) связан со способностью блокировать обратный захват биологических моноаминов, в частности норадреналина (НА), серотонина (5-гидрокситриптамина, 5-HT) и дофамина (DA). По мере накопления опыта применения препаратов стало очевидно, что трициклические антидепрессанты имеют выраженные холинергические и антигистаминные побочные эффекты: сонливость, сухость во рту, замедление сердечного ритма и так далее. Кроме того, передозировка ТЦА ассоциирована с высоким уровнем смертности.
В поисках способов улучшения переносимости антидепрессантов были синтезированы препараты группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) — флуоксетин и др.; серотонинмодулирующие антидепрессанты — тразодон и др.; антидепрессанты тетрациклической структуры — миртазапин и др.; селективные ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина (СИОЗСиН) — венлафаксин и др. Антидепрессивные свойства всех этих препаратов также связаны с повышением концентрации тех или иных моноаминов в межсинаптической щели. Препараты нового поколения лучше переносятся пациентами, связаны с существенно меньшими рисками для здоровья и позволяют вести активный образ жизни при их приеме. Всего на сегодняшний день доступны к использованию во всем мире более 35 антидепрессантов различных химических групп.
В клинической практике антидепрессант и его доза всегда подбираются врачом-психиатром индивидуально в зависимости от особенностей клинической картины, индивидуальной переносимости и предпочтений пациента. Современные врачи не спешат поднимать дозу лекарств или добавлять в схему лечения дополнительные препараты. Золотым стандартом при депрессии, хотя и не всегда возможным в более сложных клинических ситуациях, является монотерапия минимальной эффективной дозой антидепрессанта. Следует также отметить, что эффект от антидепрессантов возникает не сразу: требуется от 4 до 6 недель, чтобы препарат начал проявлять свой клинический эффект, а для подбора оптимальной дозы может потребоваться несколько месяцев. Минимальные сроки приема курса лечения при депрессии составляют год.
Несмотря на высокую эффективность психофармакологического лечения, ответ на терапию будет получен только в 50–60% случаев. Здесь на помощь приходит психотерапия, которая по данным научных исследований не только помогает справиться с симптомами депрессии не хуже медикаментозной терапии, но и снижает вероятность рецидивов в будущем, повышает качество жизни и уровень благополучия. Нередко в современном мире сами пациенты предпочитают именно эту форму лечения.
Резистентная депрессия
В небольшом проценте случаев стандартные методы лечения оказываются неэффективными. При отсутствии эффекта после двух и более адекватных попыток лечения депрессии специалисты определяют состояние как резистентная депрессия. Если депрессия длится более двух лет, то она попадает в категорию хронической депрессии, или дистимии. Для преодоления как резистентной, так и хронической депрессии используют более сложные протоколы лечения.
Со стороны психотерапевтической помощи при хронической депрессии крайне эффективен подход «схема-терапия». В его основе лежат когнитивно-поведенческие интервенции, обогащенные дополнительными стратегиями и техниками из различных психотерапевтических направлений — психоаналитической терапии, теории привязанности, гештальт-терапии, помогающих более эффективно проработать факторы психологической уязвимости и скорректировать глубинные убеждения не только на когнитивном, но и на более глубоком, эмоциональном уровне. Метод схема-терапии, так же как и КПТ, доказал свою эффективность в исследованиях, однако относится к более длительным методам лечения.
К непсихотерапевтическим методам лечения резистентной депрессии относят транскраниальную магнитную стимуляцию (ТМС): магнитное поле стимулируют зоны мозга, которые отвечают за настроение, что приводит к улучшению состояния и ослаблению симптомов депрессии. Плюсом данного метода является отсутствие побочных эффектов.В крайних случаях тяжелых резистентных депрессий используют электросудорожную терапию. В современных реалиях этот метод лечения проводится под наркозом, с использованием миорелаксантов.
Эпидемия депрессии
Сегодня в мире говорят об эпидемии депрессии: 2–3% мужчин и 4–9% женщин страдают этим расстройством. Каждый человек за свою жизнь может встретиться с депрессивным эпизодом. Однако у некоторых групп такая вероятность выше — например, у людей с хроническими соматическими болезнями. В таких случаях число больных варьируется от 20 до 35%. Женщины страдают депрессией чаще мужчин: у мужчин риск заболеть — 7–12%, у женщин — 20–25%. Однако нет точного ответа, почему так происходит. Возможно, это связано с более частой обращаемостью женщин за помощью или с большой биологической уязвимостью, особенно часто возникающей в послеродовой период.
Однако существуют способы для профилактики депрессии: пребывание на солнце, физическая активность, здоровое питание, воздержание от алкоголя и жизнь, в которой соблюдается баланс между трудом и отдыхом. Наличие надежных, поддерживающих социальных связей, внимание к эмоциональному состоянию и своевременное обращение за поддержкой существенно снижают риски возникновения депрессии.
Ожирение — гетерогенная группа наследственных и приобретенных заболеваний, связанных с избыточным накоплением жировой ткани в организме. В настоящее время ожирение — причина около 5 % смертей во всем мире. Если скорость распространения этого заболевания останется прежней, к 2030 году почти половина взрослого населения мира будет иметь избыточный вес или ожирение [1]. Избыточный вес и ожирение давно перестали быть проблемами взрослого населения и распространились на детскую популяцию. По оценкам ВОЗ, в 2016 году около 41 миллиона детей в возрасте до 5 лет имели избыточный вес или ожирение. В США за последние 30 лет количество детей, страдающих ожирением, увеличилось на 17 % (12,7 миллиона человек в возрасте от 2 до 19 лет были зарегистрированы как тучные) [2]. Несмотря на сохраняющиеся высокие уровни недоедания в странах со средним уровням развития и развивающихся странах, на их территории также отмечается увеличение числа детей, страдающих избыточным весом и ожирением. В Африке с 2000 года число детей в возрасте до 5 лет, страдающих ожирением, выросло почти на 50 %. В 2016 году почти половина детей в возрасте до 5 лет с избыточным весом или ожирением проживала в Азии.
В подростковой группе проблема избыточной массы тела и ожирения также набирает обороты. Распространенность избыточного веса и ожирения среди подростков в возрасте до 19 лет резко возросла и превысила 18 % в 2016 году. Эти цифры равномерно распределены среди детей и подростков обоих полов: в 2016 году избыточным весом страдали 18 % девочек и 19 % мальчиков. Таким образом, ожирение является одной из глобальных социальных проблем наряду с курением и вооруженным насилием. В целом, в мире от последствий избыточного веса и ожирения умирает больше людей, чем от последствий аномально низкой массы тела. Число людей с ожирением превышает число людей с пониженной массой тела; такое положение дел наблюдается во всех регионах, кроме некоторых районов Африки к югу от Сахары и Азии.
Ожирение представляет собой хроническое мультифакторное заболевание с тяжелыми краткосрочными и долгосрочными последствиями. Избыточный вес в раннем детстве имеет тенденцию сохраняться в течение многих лет. Так, Guo et al. обнаружили, что вероятность ожирения в возрасте 35 лет доходит до 80 % у лиц, у которых ожирение наблюдалось в детстве [3].
Опасность распространения ожирения в детской популяции в том, что заболевания, которые обычно считаются заболеваниями взрослых, все чаще поражают детей и подростков с избытком массы тела. Сопутствующие ожирению заболевания влияют на сердечно-сосудистую, эндокринную, легочную и пищеварительную системы, а также оказывают негативное влияние на психическое состояние ребенка. Гипертония — классическая проблема взрослых — считалась редким заболеванием у детей, и являлась в основном вторичной по отношению к почечным, эндокринным или сердечно-сосудистым заболеваниям, таким как коарктация аорты. Тем не менее в настоящее время первичная гипертония становится все более распространенным заболеванием в детстве. Различные исследования показали, что увеличение веса связано с повышением артериального давления, а распространенность артериальной гипертензии намного выше у тучных детей [4].
У здоровых детей ожирение является хорошо известным фактором риска развития метаболического синдрома, диабета II типа и сердечно-сосудистых заболеваний в будущем. Гораздо меньше известно о сердечно-сосудистых последствиях ожирения у детей с врожденными и приобретенными пороками сердца. Учитывая наличие структурных перестроек, связанных с ВПС и перенесенным кардиохирургическим вмешательством, ожирение может быть одним из немногих модифицируемых факторов, который может предотвратить будущие сердечно-сосудистые заболевания в этой популяции пациентов [5].
Влияние ожирения на сердечно-сосудистую систему связано с повышенными метаболическими потребностями из-за увеличения жировой ткани и мышечной массы, увеличения объема крови и, следовательно, возрастания преднагрузки на сердце. Исследования показали, что левое предсердие и левый желудочек (ЛЖ) значительно больше у детей с ожирением, по сравнению с детьми с нормальным ИМТ. В нескольких исследованиях также сообщалось о большей массе ЛЖ у детей с ожирением, при этом разница была обнаружена в возрасте 2 лет. Кроме того, у детей с избыточной массой тела также присутствовало большее количество эпикардиального жира, по сравнению с детьми со здоровым ИМТ [6]. Помимо органических изменений камер сердца, тяжелое ожирение у детей связано с повышенной жесткостью артериальной стенки и эндотелиальной дисфункцией. У подростков ожирение ассоциируется с увеличением толщины интимы сонной артерии (CIMT), что является маркером ишемической болезни сердца и фактором риска инфаркта миокарда и инсульта в зрелом возрасте [3].
Более выраженное негативное влияние ожирения на здоровье детей с врожденным пороком сердца (ВПС) объясняется имеющимися у таких пациентов аномалиями миокарда, на которые могут накладываться сердечно-сосудистые факторы риска. Избыточный вес и ожирение часто встречаются у детей, получающих лечение по поводу ВПС. Недавнее исследование, проведенное в клинике Кливленда, показало, что распространенность избыточного веса и ожирения у детей с ВПС составляла 31,5 % и 16,4 % соответственно. В исследовании не было контрольной группы, но эти показатели были сопоставимы с показателями, найденными в исследовании NHANES 2013–2014 гг. в общей педиатрической популяции. В дополнение исследователи смогли определить переходный период (возраст 6–10 лет), когда пациенты, ранее имеющие нормальный вес, переходили в группу с избыточным весом или ожирением.
Ожирение повлияло также на самую уязвимую группу пациентов детской кардиохирургии, которые страдают тяжелым пороком и имеют единственный желудочек сердца. Такие пациенты требуют паллиативного вмешательства — операции Фонтена. Ранее в исследованиях Pinto et al. сообщалось, что эта группа реже страдает ожирением, чем пациенты с бивентрикулярными ВПС. Тем не менее в исследовании Wellnitz et al. обнаружилось, что в течение 5 лет после операции Фонтена распространенность избыточного веса и ожирения возрастала — 10,7 % пациентов имели избыточный вес или страдали ожирением до вмешательства, 20,3 % соответствовали критериям через год после операции, а 30 % соответствовали критериям через 5 лет после операции. Это особенно важная проблема, так как ожирение может стать серьезным препятствием для нормальной работы единственного желудочка. В своем исследовании Martinez et al. сообщили о связи между ожирением и симптоматической сердечной недостаточностью у пациентов после проведения операции Фонтена [3].
Факторы риска развития ожирения у детей с ВПС
Дети с ВПС имеют как традиционные, так и некоторые уникальные факторы риска развития ожирения. Поперечное исследование подростков и молодых людей (в возрасте 15–39 лет) с ВПС выявило высокие показатели потребления насыщенных жиров, сопоставимые с количествами, обнаруженными у взрослых с повышенным уровнем холестерина и ЛПНП [7].
В дополнение к традиционным диетическим факторами риска в педиатрической популяции детей с ВПС существуют уникальные факторы, которые могут способствовать развитию ожирения. Пациенты со сложным ВПС часто имеют недостаточный вес в младенческом возрасте [8]. В результате детские кардиологи, педиатры и диетологи концентрируются на максимальном увеличении количества потребляемых калорий в раннем детстве. Многие новорожденные и даже дети младшего возраста переводятся на высококалорийные смеси.
Ограничение физических упражнений является еще одним уникальным фактором риска у детей с ВПС. Ограничение соревновательных видов спорта и физических упражнений обычно рекомендуется для определенных форм врожденных и приобретенных пороков сердца, таких как гипертрофическая кардиомиопатия, синдром удлиненного интервала QT, стеноз аорты средней и тяжелой степени и аномалии коронарных артерий, хотя даже для этих заболеваний рекомендации меняются [9]. Эти ограничения не распространяются на большинство детей и подростков с ВПС. Тем не менее некоторые врачи рекомендуют ненужное ограничение упражнений из-за прошлой практики и/или устаревшей литературы. Несмотря на принципы соревновательных видов спорта, нет никаких доказательств того, что ограничение физической активности предотвращает внезапную смерть в популяции.
Некоторые ненужные ограничения могут быть связаны с родительской тревогой относительно предполагаемого риска внезапной сердечной смерти. Большое исследование, выполненное Jortveit et al. (анализ норвежского регистра рождений), показал, что в популяции с более чем 11 000 детей с ГБ, родившихся с 1994 по 2009 год и наблюдавшихся до 2012 года, не было внезапных смертей, связанных с физической активностью. В конечном счете польза от физических упражнений перевешивает риски, и текущие исследования сосредоточены на продвижении физической активности.
Сердечно-сосудистые последствия у детей с ВПС и ожирением
У детей с ожирением и избыточной массой тела могут наличествовать структурные или функциональные нарушения, которые делают их более уязвимыми в контексте развития атеросклероза.
Пациенты с врожденными или приобретенными нарушениями коронарного кровотока имеют особенно высокий риск развития преждевременных сердечно-сосудистых заболеваний. Исследования пациентов после операции артериального переключения отмечают возникновение аномалий коронарных артерий, включая снижение вазореактивности коронарных артерий, уменьшение резерва коронарного кровотока и увеличение проксимальной пролиферации интимы (предшественник атеросклероза) [5]. Таким образом, ожирение создает дополнительную сердечно-сосудистую нагрузку для этой группы пациентов. Сообщалось также о других сердечно-сосудистых нарушениях у детей с ожирением, перенесших операцию артериального переключения, включая более высокие показатели дислипидемии и гипертонии, сниженную сосудистую реактивность и более высокую массу левого желудочка, по сравнению с детьми с нормальным весом, которые перенесли операцию артериального переключения
Пациенты с коарктацией аорты также попадают в категорию высокого риска. Они подвержены повышенному риску развития гипертонии и преждевременных сердечно-сосудистых заболеваний. В популяции этих пациентов нарушение кровотока, опосредованное вазодилатацией, и увеличение толщины интимы сонной артерии — ранние признаки эндотелиальной дисфункции — были отмечены уже в раннем детстве. Беспокойство вызывает тот факт, что распространенность избыточного веса/ожирения в популяции детей, перенесших оперативное вмешательство по поводу коарктации, чрезвычайно высока. Smith-Parish et al. обнаружили, что к 10 годам у 25 % пациентов, перенесших хирургическое лечение коарктации, был избыточный вес или ожирение; этот показатель вырос до 63 % к возрасту 20 лет [11]. Неясно, почему эти пациенты имеют такие высокие показатели избыточного веса и ожирения, этот факт требует дальнейших исследований.
В популяции пациентов с тетрадой Фалло больные с ожирением имели увеличенную бивентрикулярную массу на МРТ сердца, причем правая сторона поражалась сильнее, чем левая. Кроме того, у когорты пациентов с ожирением был уменьшен диастолический объем конечного бивентрикулярного и ударного объема сердца при индексации к площади поверхности тела. Долгосрочное влияние этих изменений неясно, но в такой популяции, где правое сердце уже увеличено за счет гипертрофии, эти изменения могут быть еще более опасными или могут привести к большему количеству повторных вмешательств в течение жизни пациента [5].
Таким образом, долгосрочные последствия эпидемии ожирения для детей с ВПС не совсем ясны и требуют дальнейшего изучения. Однако уже сейчас очевидны возможные осложнения у детей с ВПС. Поэтому детские кардиологи, педиатры и сердечно-сосудистые хирурги обязаны серьезно относиться к мониторингу своих пациентов и профилактике возникновения избыточной массы тела и ожирения.
Международная команда ученых оценила сколько людей в мире болеют и умирают от рака, каково число лет жизни прожитых больными с онкологией или потерянных вследствие преждевременной смерти, какие из видов рака наиболее распространены, а какие уносят наибольшее число жизней, и насколько рак сопоставим с другими болезнями.
Международная команда ученых Global Burden of Disease Cancer Collaboration из 195 стран оценила бремя от онкологических заболеваний. Сколько людей в мире болеют, а сколько — умирают от рака, каково число лет жизни, прожитых больными с онкологией или потерянных вследствие преждевременной смерти, какие из видов рака наиболее распространены, а какие уносят наибольшее число жизней, и насколько подобное бремя сопоставимо с другими болезнями.
Результаты исследования опубликованы в журнале JAMA Oncology.
Работа проведена под руководством доктора Кристины Фицморис и профессора Кристофера Мюррея. От России в исследовании принимали участие ученые из Московского физико-технического института, а также из ВШЭ, МГТУ и Первого меда.
Результаты проведенного систематического исследования показали, что в 2017 году раком заболели 24,5 миллиона человек (16,8 миллионов без учета немеланомного рака кожи) и 9,6 миллионов — скончались от онкологических заболеваний. За период с 2007 по 2017 год число случаев онкологических заболеваний возросло на 33 процента (при этом наименьший прирост наблюдался в экономически развитых странах).
«Рост онкологических заболеваний – закономерный результат прогресса в медицине. Мы научились лечить или предупреждать множество инфекционных заболеваний. Ожидаемая продолжительность жизни существенно возросла, как и взаимное влияние человека и окружающей среды.
Но люди остаются смертными, и на ведущее место среди причин смерти выходят онкологические заболевания», — говорит участник команды исследователей Станислав Отставнов, заместитель заведующего лабораторией анализа показателей здоровья населения и цифровизации здравоохранения МФТИ (Цифромед Физтеха).
hДля определения социально-экономического бремени рака ученые рассчитали показатель DALY (от английского disability-adjusted life years), это сумма лет жизни, прожитых с нетрудоспособностью YLD (от английского years lost due to disability), и потерянных лет жизни, недожитых до среднего возраста смерти YLL (от английского years of life lost). DALY от онкозаболеваний в 2017 году было оценено в 233,5 миллиона лет, из которых примерно 225 миллионов лет приходится на потерянные годы жизни (YLL).
Если в 2007 году тройка лидеров по DALY выглядела следующим образом: респираторные заболевания и туберкулез, материнские и неонатальные расстройства, сердечно-сосудистые заболевания — а онкологические заболевания занимали лишь шестое ранговое место, то спустя 10 лет ситуация существенно изменилась: на первое место вышли сердечно-сосудистые заболевания, на второе — онкологические.
Наиболее распространенными в мире группами онкологических заболеваний являются немеланомный рак кожи, рак трахеи, бронхов и легких, онкопатология груди, рак толстой и прямой кишки и рак простаты.
В России на первом месте по распространенности находится немеланомный рак кожи, второе и третье место делят рак толстой и прямой кишки и онкопатология груди, далее идут рак трахеи, бронхов и легких, а также рак желудка.
Наибольшее число жизней как в мире, так и в России, уносят рак трахеи, бронхов и легких, рак толстой и прямой кишки и онкопатология желудка. В то же время в России, как и во всей Восточной Европе, рак печени распространен меньше, чем в среднем по миру.
Станислав Отставнов добавляет: «Сейчас 51 процент от заболеваемости раком приходится на страны с высоким социально-демографическим индексом (интегральным показателем, включающим в себя оценку уровня доходов, уровня образования и коэффициента рождаемости). При этом лишь 30 процентов от случаев смерти от рака и 24 процента — от значения DALY».
За период с 2007 по 2017 годы стандартизированный по возрасту показатель заболеваемости раком вырос для большинства стран мира (в России, а также в США, Канаде и Финляндии он находится в пределах от 0,1 до 1 процента).
В то же время среднегодовые стандартизированные по возрасту показатели смертности для всех видов рака в совокупности снизились в большинстве исследованных стран, в том числе и в России (в пределах 1–2 процентов, как Канаде, Японии, Франции и Португалии).
«Рак и другие неинфекционные заболевания в настоящее время широко признаны как угроза глобальному развитию, профилактика и борьба с ними — одна из приоритетных задач, признаваемых ООН. Однако на пути к этой цели существует ряд препятствий, таких как отсутствие прозрачных механизмов расстановки приоритетов и ограниченность бюджета.
Без детального понимания эпидемиологической обстановки невозможно принимать адекватные решения. Источником же информации для этого могут послужить исследования, проводимые Global Burden of Disease Collaboration», — говорит участник команды исследователей Станислав Отставнов.
